Реальность ирреального: художник Серж Дьяконов

Серж Дьяконов - блестящий рисовальщик, многоплановый художник, изобретательный сценограф, замечательный фотограф, коллекционер африканского искусства с пятидесятилетним стажем мог бы, если бы он жил в Японии, быть удостоен почетного звания "Национальное достояние".

Женева, июнь 2009: Серж Дьяконов и Annie Vieira de Mello, вдова Сержио Виейра де Мелло, Верховного комиссара ООН по правам человека (2002-2003). Фото автора.

В современной Женеве немного найдется Художников, которые могли бы быть тоже удостоены этого национального японского отличия, которое в Женевском варианте могло бы звучать как "Женевское достояние". Я бы назвал, наверное, только одного - Жильбера Альбера, современника Сержа Дьяконова. У этих Художников много общего: они ровесники; оба родились, выросли и получили начальное художественное образование в Женеве; вся их личная и творческая жизнь связана с Женевой; не ища легкого успеха, С.Дьяконов - в живописи, Ж.Альбер - в ювелирном искусстве, они шли своим путем, открывая новые грани вечной Красоты, служению которой посвящена их жизнь; мировое признание они получили, работая в Женеве; на исходе седьмого десятка оба Художника продолжают творить на радость поклонников их неувядаемого таланта; оба - страстные коллекционеры.

Общими являются и некоторые черты их характера, в значительной степени предопределившие непростые отношения этих Личностей, позволивших себе непозволительную роскошь быть самими собой, с Женевским бюрократически-художественным истэблишментом на протяжении всей их жизни.

Сержа Дьяконова с детства отличали такие черты характера как независимость и самостоятельность в суждениях и поступках, бескомпромиссность в отстаивании своих убеждений, врожденный, если так можно сказать, нонконформизм на грани бунта против традиционных буржуазных устоев консервативной Женевы и всего буржуазного образа жизни. Как сам он говорит, на фоне благопристойного женевского общества он всегда выглядел "немного анархистом".

Возможно, частично это можно отнести на счет "русской крови", которая течет в его венах. Его отец, Сергей Александрович Дьяконов (родился в 1886г.), из небогатых подмосковных дворян, был близок, через своих родителей, с известным московским семейством Морозовых - предпринимателей, меценатов и коллекционеров. Именно они (и революция 1917г.) и "виноваты" в том, что родился Серж Дьяконов не в России, а в Швейцарии в Женеве в 1933г. Его отец в 1913г. был послан Морозовыми на учебу в Женевский университет. Вернуться в Москву Морозовский стипендиат должен был инженером-химиком. Но в его судьбу вмешалась История. И если до 1917г. женевский студент несколько раз возвращался в Россию навестить своих родителей, то после октября 1917г. путь на родину ему был заказан. Ибо по окончании университета в 1919г. той России, которая посылала его учиться, уже не было. Оставался российский паспорт, срок действия которого давно истек и поэтому стал Сергей А. Дьяконов лицом без гражданства или апатридом. Пользуясь терминологией созданной в 1919г. Лиги Наций "русским беженцем". Как многие из его соотечественников в эти годы. В рамках именно этой организации по инициативе Фритьофа Нансена, первого Верховного комиссаром Лиги Наций по делам беженцев, было заключено международное соглашение по защите беженцев, послужившее юридической основой создания документа удостоверяющего личность беженца и служащий ему в качестве проездного документа. Известен он как "Нансеновский паспорт". Первой и наиболее многочисленной группой обладателей "Нансеновского паспорта" стали бывшие граждане Российской империи, среди которых был и выпускник Женевского университета Сергей А. Дьяконов. По мере развития международного права понятие "апатрид" трансформировалось в национальном праве Швейцарской конфедерации в понятие "demandeur d'asilе". Именно в качестве такового и рассматривается в современной Швейцарии сын С.А.Дьяконова, родившийся в Женеве Серж Дьяконов.

Ставший "гражданином мира", С.А.Дьяконов последующее десятилетие работает в качестве инженера-химика сначала в Африке, затем в Венесуэле, на рубеже 20-30-х годов - в Румынии. Вернувшись в начале 30-х годов в Женеву, женится на болгарке русских корней Милице Астарджиевой, как было записано в её "Нансеновском паспорте". 28 октября 1933г. в семье русских беженцев родился мальчик, которого в честь отца нарекли Сергеем, или на французский манер Сержем. И также как и родители, в качестве документа русский беженец во втором поколении Сергей Сергеевич Дьяконов, родившийся в Женеве, получил "Нансеновский паспорт". С которым и живет по сей день.

Фото автора.

Получить российское гражданство он не может, так как недавно установленная упрощенная процедура получения российского гражданства выходцами из России на него не распространяется - для этого нужно было родиться в России. Стать же гражданином Женевы и Швейцарии Сержу Дьяконову тоже не пришлось. Хотя дважды он представлял документы на получение гражданства страны, где он родился. И оба раза получал отказ. И если в фантастической истории поручика Киже из-за описки письмоводителя были все документы, но не было человека, то в данной, не менее ирреальной для сверх-демократической Швейцарии, истории всё наоборот: человек, в данном случае Серж Дьяконов, существует, живет 76 лет в Женеве, но гражданином оной не является. Так как по официальным документам его как бы и нет.

Однако статус апатрида, как говорит сам Серж Дьяконов, сыграл и положительную роль в его жизни. Благодаря ему, он стал "профессиональным" путешественником. Объездив почти весь мир (за исключением России), художник Серж Дьяконов не только удовлетворил свою врожденную страсть к "перемене мест", но и значительно обогатился достижениями культур тех континентов, которые он посещал и, надо сказать, посещает до сих пор. Ведомый своим интересом к искусству первобытных цивилизаций. И прежде всего африканской, любовь и интерес к которой были "заложены" него с раннего детства его отцом, Сергеем Александровичем Дьяконовым, многие годы проработавшим на золотых приисках в Конго.

Первая попытка стать Женевским гражданином была предпринята Сержем Дьяконовым в 18 лет, в 1951г. - незадолго до окончания Художественного училища. Как известно, одним из условий является поручительство двух человек. Одним из них был указан Директор училища, что вполне объяснимо - кто лучше может знать кандидата на Женевское гражданство как не директор. Тем более, что вступающий в самостоятельную жизнь С.Дьяконов дружил с этой семьёй. Но именно этот поручитель сделал всё, чтобы Женевское гражданство русский беженец во втором поколении не получил. Как рассказывает Серж Дьяконов, этому были свои причины. Незадолго до этого будущий выпускник Художественного училища принимал участие в городском конкурсе на исполнение мозаики, которая должна была украшать переход рядом с расположенным в самом центре города универмагом "Гран Пассаж". И к всеобщему удивлению 18-летний студент выиграл этот конкурс, в котором принимали участие среди прочих и преподаватели Училища и его директор. Такое не забывается и не прощается. Какова была месть мэтров уже известно. Более того, под разными предлогами способный студент не был допущен к выпускным экзаменам и вынужден был покинуть учебное заведение за шесть месяцев до окончания оного. Разумеется без диплома. Так произошло рождение художника, но... без документов. Ещё одна "реальная ирреальность" из жизни Сержа Дьяконова.

А мозаичное панно было сделано, установлено и более 40 лет украшало пассаж. В середине 90-х в связи с реконструкцией здания панно было демонтировано и следы его были потеряны. Раны, нанесенные юному художнику художественно-бюрократическим истэблишментом, не зажили и по сей день. Как вспоминает художник, в то время он хотел бежать из Женевы и уехать в США, и даже получил визу. Но уехал лишь десять лет спустя. Со своей выставкой. И вернулся в Женеву, которая на всю жизнь осталась его "портом приписки". Где умерли его родители. Отец - в 1952г. Мать - в 1976г. Где он любил. И где любили его. Где он во время учебы в Женевском училище декоративно-прикладного искусства встретил свою будущую жену Мари Анн Шварцвальдер и где у молодой четы родилась дочь, которую нарекли Ксенией, что в переводе с греческого означает с одной стороны "гостеприимная", а с другой "чужеземная". Именно это второе значение имели в виду молодые родители. Родившаяся "чужеземной" в Швейцарии, Ксения прожила всего 33 года. Можно понять трагедию родителей, переживших свою так рано ушедшую и любимую дочь.

40 лет спустя, в начале 1990-х, была предпринята вторая попытка стать Женевским гражданином. Под формальным предлогом, как говорит художник, ему было снова отказано. Третью попытку Серж Дьяконов предпринимать не собирается. И когда ему дважды предлагали, чтобы статья о нем была включена в Словарь швейцарских художников (о чем живущий художник может только мечтать), С.Дьяконов и в первый раз, и во второй от такой чести отказался. Мотивируя свой отказ тем, что швейцарцем он не является. И не по своей вине. Так и продолжает жить в демократической Швейцарии ХХI века последний "нансеновец" первой волны русской эмиграции русский?, швейцарский? художник Serge Diakonoff. Сформировавшийся под влиянием двух культур - России и Западной Европы. Был и третий элемент, оказавший определенное влияние на мировоззрение и художественное восприятие художника - это искусство и, в более широком смысле, культура народов и народностей стран Африки к югу от Сахары. Знатоком, ценителем которой со временем стал Серж Дьяконов, выросший в окружении загадочных, фантастических, и так не похожих на европейские артефакты, произведений африканского искусства, привезенных отцом в качестве сувениров после работы на африканском континенте. Оружие, маски, скульптуры и иные предметы как повседневного обихода, так и культового назначения постепенно, с колыбели, затягивали Сержа в свой магический мир, такой странный и непохожий. Мир, который впервые открывался рассказами отца. А впоследствии, научными изысканиями повзрослевшего Сержа Дьяконова, ставшего со временем не только коллекционером "tribal art", но и признанным авторитетом в этой области. Свидетельством чему является его коллекция, насчитывающая более 1100 предметов. И её каталог, вышедший в конце 2008г. вторым, дополненным изданием ("Serge Diakonoff. L'ame de l'Afrique. Masques et sculpture. 2-eme edition. Les Editions de l'amateur. George Naef. 2008, 374p.").

Являющийся своеобразной энциклопедией искусства черной Африки 19го-начала 20-го века. С комментариями, написанными самим коллекционером! Работа по систематизации коллекции и подготовке к публикации каталога заняла последние 10 лет жизни художника. А собиралась коллекция более 50 лет! И сейчас 76-летний коллекционер намеревается подвести итог своей коллекционерской деятельности: он готов расстаться с коллекцией, которая могла бы послужить основой музея африканского искусства. В России, насколько мне известно, такого музея в настоящее время нет.

И как тут не вспомнить Пабло Пикассо, одного из первых открывателей африканского искусства, с которым Серж Дьяконов встретился и познакомился в начале 1950-х годов на Лазурном берегу. На память от этой встречи осталась фотография двух художников: одного - в зените славы, второго - в начале пути. И подпись на ней "Пикассо".

И если великий новатор Пикассо заимствовал формообразующий, структурный элемент произведений африканского искусства, воплощенный в его кубистических композициях, то Дьяконова, спустя почти 70 лет после Пикассо, привлек живописный элемент, предопределивший создание им в середине 1970-х годов такого художественного жанра как художественная роспись человеческого лица (facial painting), а затем и человеческого тела. Что принесло художнику из Женевы мировую известность. Но об этом ниже. И в это же самое время 18-летний художник и поклонник африканского искусства знакомится с Эрнстом Хашером, антикваром, специалистом по африканскому искусству, у которого сам Пабло Пикассо был одним из привилегированных клиентов.

Сначала же была страсть к рисованию. Ссылаясь на воспоминания родителей, Серж Дьяконов говорит, что первые свои шаги к мировой известности сделал в четырехлетнем возрасте. Возвратившись из похода на Женевское озеро с его лебедями и утками, он начинает рисовать уток. С этого момента и по настоящий день страсть к рисованию не оставляет его. Родители, как говорит художник, "толерантно" относились к увлечению сына. И когда ему исполнилось 13 лет, сделали подарок - первый в его жизни ящик с настоящими красками. Менее "толерантны" были преподаватели в школе. Ибо ученик Дьяконов рисовал на всех уроках. Возникали первые конфликты между много себе позволявшим художником и школьной администрацией. Характеризуя свои школьные годы, С.Дьяконов говорит, что он был всегда "a-scolaire", то есть плохо вписывался в общепринятый формат строгого швейцарского образования. Так же было и в Художественном училище. Конфликты только были серьёзнее, о чем упоминалось выше. Не последнюю роль, особенно на бытовом уровне, в этих конфликтах играло и то, что С.Дьяконов не был швейцарцем. Он был апатридом. И сыном апатридов. Да еще русских. Следовательно коммунистом. По мнению окружавших его. Иногда его принимали за еврея. И ему доставалось и за евреев, любовью к которым швейцарский обыватель в 40-е - 50-е годы не отличался. Нелишне напомнить, какие это были времена. Разгар "холодной" войны, "охота на ведьм", швейцарско-русские отношения, вконец испорченные убийством В.В. Воровского, возглавлявшего советскую делегацию на конференции в Лозанне в 1923г., были на протяжении последующих десятилетий если не враждебными, то весьма прохладными. Дипломатические отношения, прерванные в 1917г., были восстановлены лишь в марте 1946г.

Вот в таких непростых условиях и формировался характер русского беженца, никогда в политику не "игравшего", "не принадлежавшего", "не участвовавшего", не... Как напишет об этих условиях Илья Эренбург, посетивший Швейцарию в начале 1950-х годов, "Я ознакомился также с размышлениями педагога, продиктованными ученикам старшего класса сионской гимназии для упражнений в переводе с французского языка на немецкий: "...Пусть русские придут, они узнают нашу храбрость. Мы отомстим этим медведям за наших задушенных друзей, за наших похищенных жен. Эти разбойники хотят похитить у нас нашу отчизну, они уже собрали солдат и подошли к предгорьям наших Альп..." Комментарии, как говорится, излишни. На войне, пусть и "холодной", как на войне. Возможно и С.Дьяконову, под многозначительным взором учителя и ухмылки швейцарских однокашников, приходилось писать такие переводы.

Но, несмотря на все превратности "ирреальной реальности" повседневного бытия, в частности отсутствия возможности, не будучи швейцарским гражданином, получать государственные стипендии (bourses) для продолжения художественного образования, участия в выставках, получения мастерской и т.д., Серж Дьяконов начинает профессиональную карьеру полагаясь, как всякий русский, на свой талант, удачу и повседневный труд. И здесь стоит отметить ещё две черты характера, которые, как он говорит, позволили ему относительно легко "вписаться" в художественную жизнь 50-х - 60-х годов. И на всю оставшуюся жизнь. Это отсутствие зависти и ярко выраженного желания "сделать карьеру". Добавим к этому и то, что на протяжении всей свой жизни Серж Дьяконов, сын инженера-химика, любимым чтением которого ещё в детстве был выписываемый отцом журнал "Science et Voyages", не замыкался в узких рамках профессиональных интересов, но глубоко интересовался достижениями естественно-технических наук, в особенности медицины, физики, естествознания. И мог участвовать в дискуссиях на эти темы с профессионалами. Следы этого интереса явно прослеживаются как в живописи, так и коллаже и скульптуре С.Дьяконова вплоть до настоящего времени.

Может быть, он и не проверял "алгеброй гармонию" своих композиций, но элементы первой, порой в "ирреальной" интерпретации, присутствуют во многих его произведениях. Последние из которых можно было видеть в апреле-мае 2009г. на выставке его произведений в "Galerie de Rue", расположенной в Рю, что находится между Ороном и Мудоном. Из более чем 40 работ, представленных в галерее, более половины были приобретены швейцарскими коллекционерами, поклонниками неувядаемого таланта живущего в Женеве художника (цены на работы вполне демократичные - от 300 до 10.000 шв.фр.). Характерным для современного Дьяконова является использование техники коллажа в его работах маслом, и в особенности рисунках, виртуозно выполненных пером и тушью на холсте, как например "Messie arrivant avec retard", 50х70см., 2008г.

Со многими из работ Сержа Дьяконова, выполненных в начале ХХI века, можно ознакомиться на сайте www.nufnuf-art.ch.

Как говорит сам художник, рисунок остаётся его излюбленной техникой и по сей день. Потому, что рисунок, по мнению С.Дьяконова, является наиболее совершенной техникой из всех известных пластическим искусствам; рисунок позволяет достичь такой формы выражения, с которой не может сравниться никакая другая техника. И владеет он ей (техникой рисунка) поистине виртуозно. Чего, к сожалению, нельзя сказать о многих современных художниках. Особенно младших, по сравнению с Дьяконовым, поколений.

Но начиналось все с театра, для которого в период с 1954г. и по начало 1980-х годов, сценограф, как теперь говорят, Серж Дьяконов оформил более 70 спектаклей. Преимущественно в Женеве и Каруже, а также Париже, Лионе и Гренобле. Как правило это были балеты и драматические постановки. Оперу, как "квинтэссенцию" вкуса буржуазного общества, нонконформист С.Дьяконов не любил и не любит по сей день. Истинный сын эпохи "хиппизма", сексуальной революции, рок и поп культуры, политического и социального радикализма 60-х годов, западный "шестидесятник", С.Дьяконов считает оперу наиболее ярким проявлением упадка традиционного буржуазного общества. Хотя и делает некоторые исключения. Как, например, для русской оперы "Борис Годунов", в которой он видит продолжение и развитие исконно национальных традиций русского общества. В то же время опера "Евгений Онегин" для него - символ упадка буржуазного общества. Хотя поэзия А.С.Пушкина, равно как и произведения М.Ю.Лермонтова, Н.В.Гоголя и других представителей "золотого века" русской литературы были обожаемы им с раннего детства: каждый вечер его отец, Сергей Александрович читал произведения великих классиков русской литературы своему сыну. Это восприятие на слух русского языка в детстве и отсутствие классического образования на русском языке предопределили то, что Серж Дьяконов на слух воспринимает практически без проблем русскую речь и даже говорит по русски, но с заметным трудом читает и пишет на языке своих предков.

И сейчас, 40 с лишним лет спустя, С.Дьяконов с большим удовольствием вспоминает оформление спектаклей для авангардистского в те времена театра Каружа, работу с Сержем Головиным над балетами в Большом театре Женевы, или работу в 1982г. с известным французским режиссером Жаном Ружери и не менее, если не более знаменитой французской актрисой Сильвией Монфор, для спектакля которых ("Федра" Ж. Расина) женевский художник оформил сцену и сделал эскизы костюмов. Это была одна из последних работ Сержа Дьяконова для театра. Именно этому спектаклю была посвящена книга - редкий случай - которая в день премьеры предлагалась пришедшим на спектакль зрителям (Phedre. Racine au Carre. Par Silvia Monfort. Editions Page, Paris, 1982, 79p.). Интересна она и тем, что портреты (тушь, перо) всех участников спектакля были выполнены Сержем Дьяконовым. Портреты не относятся к излюбленному жанру художника. Но с каким мастерством, изяществом и легкостью они исполнены. С какой маэстрией и проникновением в образ изображаемых на портрете!

И если театр, для которого художник работал с 1954г., сделал имя Дьяконова известным далеко за пределами Женевы, то действительно знаменитым он стал, и не в швейцарском или европейском, а в мировом масштабе во второй половине 1970-х, занявшись художественным расписыванием человеческого лица. Более короткое и емкое определение это новое направление в живописи получило в английском языке - "face painting". Или, когда объектом росписи является все тело, - "body painting".

Как рассказывает сам художник к живописи на лице его привел случай. В 1975г. его попросили оформить дефиле мод меховых изделий.

Первой мыслью было использовать маски из коллекции африканского искусства. Но то, как смотрелись манекенщицы в мехах и африканских масках, не удовлетворило ни художника, ни организаторов показа мод. И тогда пришла идея разрисовать лица манекенщиц. Эксперимент удался и имел шумный успех. Но эта живопись эфемерна - день, максимум два, и краску надо смывать. Остановить мгновение можно только фотографированием. И Серж Дьяконов становится профессиональным фотографом. На протяжении пяти последующих лет фиксируя на пленку результаты своих экспериментов с живописью на лице. Сначала лица модели Миральды Роша, затем избранных друзей, как, например, на фотографии ниже(2009, июль), где С.Дьяконов держит в руках выполненный им конверт для пластинки с изображением французского певца Жоржа Мустаки и своей излюбленной модели Миральды Роша,

Фото автора.

представителей джет-сета, великосветских модниц. Первые опыты были суммированы в книге, появившейся в 1978г.: Serge Diakonoff. Miralda ou peinture sur un visage. Bernard Letu Editeur, Geneve, 67p. Подлинный успех и международное признание, однако, пришли с публикацией втрой книги, выдержавшей три издания на французском языке (1980, Editions Guepard; 1980 (Editions Page; 1982, Editions dell'Arte) и переведенной на английский, немецкий и фламандский языки: Serge Diakonoff. A Fleur de Peau. Editions dell'Arte, Bilbao, 1982(без нумерации страниц). Итоги же были подведены в 1984г. публикацией роскошного альбома: Serge Diakonoff. Metamorphoses. Editions dell'Arte, Bilbao, 1984, 143p. Как бы не были ирреальны эти портреты, художник никогда не теряет связь с реальным образом, черты которого должны быть, как говорит художник, всегда узнаваемы, как бы причудлива и фантастична не была роспись лица. Заметим попутно, что роспись одного лица занимает от 20 до 25 часов в течении 3 дней. И требует исключительной концентрации внимания как художника, так и его модели. Этот альбом интересен и тем еще, что он содержит погодовой (1976-1984) список лиц, являвшихся моделью художника. Книга давно стала библиографической редкостью. Но с работами С.Дьяконова, в нее включенными, можно познакомится на российском(!) веб-сайте: http://photo.sibnet.ru/alb16279/alb16279/alb16279/page-8. Как вспоминает художник, с финансовой точки зрения этот период был не самым легким. Посвятив себя полностью художественной росписи лица, С.Дьяконов просто был не в состоянии ни продолжать работу в театре, ни писать картины. Что и обеспечивало его и его семью. Поэтому, чтобы иметь возможность экспериментировать, не думая о хлебе насущном, художник был вынужден время от времени продавать маски и скульптуры из своей коллекции африканского искусства. Позднее кое-что из проданного удалось вернуть в коллекцию, пополнить её за счёт новых приобретений, значительная часть которых делалась во время многочисленных путешествий, как в Африку, так и в другие регионы планеты.

Наряду с рисунком, любовью всей жизни художника, сценографией, которой было посвящено почти 30 лет жизни художника, росписи лица, сделавшей в одночасье женевского апатрида мировой знаменитостью (одних фильмов об этом периоде творчества было снято десятки), Серж Дьяконов, чем бы он не занимался, всегда оставался художником, у которого есть свои круг преданных его творчеству коллекционеров. И если начинал С.Дьяконов, как и многие в 1950-е годы, с абстрактной живописи, то с годами произошло возвращение к живописи фигуративной. С элементами ирреального, подчеркивающим реальность изображаемого мира. Метафизический дух его произведений иногда в чем-то напоминает Джорджио де Кирико.

Джорджо де Кирико (Giorgio de Chirico, 1888-1978). Трубадур. 1935. Холст, масло. Кристис, 2009, лот 278. Эстимейт: 200-300 тысяч фунтов. Результат: 481,25 тысячи фунтов. Частный коллекционер из Европы.

Эффект ирреальности подчас усиливается введением в живописное пространство картины элементов коллажа. Это сочетание находит свое адекватное выражение зачастую в барочных формах. Что для блестящего рисовальщика, каким является Серж Дьяконов, не является проблемой.

Serge Diakonoff. Baroque concert. Холст, смешанная техника, 2003, 119 x 89cm. Частная коллекция, Швеция.

С 1957г. и по настоящее время персональные выставки С.Дьяконова (более 25) проходили в Швейцарии, Франции, Германии, США. Несмотря на то, что в последние годы значительно возрос интерес российских музеев, галерей и коллекционеров к творчеству художников русского зарубежья, в России С. Дьяконова совсем не знают. Зато Франция, в отличие от России и Швейцарии, высоко оценила вклад апатрида Сержа Дьяконова в развитие пластических искусств, наградив художника Орденом искусств и литературы, являющегося одной из четырёх главных государственных наград Французской республики. Как говорится в положении об ордене, он был учрежден (в1957г.) с целью отмечать наиболее выдающиеся явления мировой культуры.

Может быть настало время, чтобы Женева и Швейцария признали родившегося в Женеве Художника.

На первом плане дом 15, route de Florissant, Geneve, на 4-м этаже которого живет и работает Серж Дьяконов. Фото автора.

На склоне лет его жизни. Признав его своим гражданином. Или, что полностью в пределах возможностей Женевских властей, "даровали" бы апатриду во втором поколении, столько сделавшему для города, где он родился, статус "Почетного гражданина города Женевы". Чтобы "ирреальный" персонаж, каковым является С.Дьконов вот уже 76 лет, стал бы наконец "реальностью" родного города, космополитическому, интернациональному духу которого вполне отвечает творческое кредо Художника: "Главнейшей задачей художника, - говорит Серж Дьяконов, - является не создание красивого, эстетского, элегантного, но являться, пусть и в скромном объеме, свидетелем своего времени, выражать частицу коллективной мысли, говорить от имени тех, чью культуру он разделяет".

Serge Diakonoff. Ancetre a venire. Холст, масло и коллаж, 2009, 70x50см. Одна из последних работ художника.

Александр Тихонов

Женева, 7 июля 2009г.

На главную страницу

Ключевые слова: %keywords%